Мысль графа Еврокимова получила первое приложение при покорении Восточного Кавказа. Покойный фельдмар­шал князь Барятинский разделял его основательность, и еще весною 1860 года предполагалось направить в Турцию, через Кавказский край, 300 семей с Левого фланга.

Дабы ускорить вопрос о переселении горцев и устра­нить затруднения со стороны Турции, в 1860 году был по­слан в Константинополь генерал-майор Михаил Тариело- вич Лорис-Меликов. Ему было поручено разъяснить на­шему поверенному князю А. Б. Лобанову-Ростовскому те затруднения, в ‘которые мы могли быть поставлены, если бы Порта отказалась принять переселенцев.

Генерал М. Т. Лорис-Меликов превосходно исполнил это поручение и вместе с князем Лобановым-Ростовским вы­хлопотал у Порты дозволения прибыть 3000 семействам, ко­торые Турция обязалась поселить вдали от наших преде­лов. После того переселение продолжалось в 1860-м, 1861-м и 1862 годах, не возбуждая дипломатической переписки.

Впрочем, отправление этих семейств через Закавказье было отмечено и вслед затем главнокомандующий совсем воспретил переселение с Восточного Кавказа, дозволив его только с западной его части.

Что касается Порты, то она никогда не изъявляла пря­мого согласия на переселение, хотя принимала горцев, уходивших с Кавказа под предлогом поклонения гробу Му­хаммеда. В 1859 году она обнародовала правила по пред­мету колонизации кавказских выходцев и просила наше правительство, чтобы переселения эти совершались не ра­зом, а малыми партиями.

Тем не менее турецкое правительство и его эмиссары не переставали волновать горцев обещаниями всех благ в случае переселения, так как в начале, предполагая, что это переселение будет совершаться постепенно и не потребует особых усилий и средств, правительство смотрело весьма благоприятно на прилив горцев в Турцию, как на меру.

доставлявшую ей прекрасные боевые силы и средства уве­личить преобладание мусульманского населения в среде христианских племен Балканского полуострова и в Малой Азии.

С другой стороны, и главное кавказское начальство не желало лишиться энергического и многочисленного населе­ния. Кроме того, явилось опасение, что турецкое правитель­ство поселит горцев вдоль закавказской границы и соз­даст тем большие затруднения в будущем.

«Переселение непокорных горцев в Турцию, — писал граф Евдокимов — без сомнения, составляет важную го­сударственную меру, способную окончить войну в кратчай­ший срок, без большого напряжения с нашей стороны; но во всяком случае, я всегда смотрел на эту меру, как на вспомогательное средство покорения Западного Кавказа, которая дает возможность не доводить горцев до отчаяния и открывает свободный выход тем из них, которые предпо­читают скорее смерть и разорение, чем покорность русско­му правительству. По моему мнению, сколько бы ни вы­шло от нас туземцев и где бы ни поселило их турецкое правительство, хотя бы на южной границе в соседстве за­кавказских провинций, они не могут нам принести сущест­венного вреда. Неприязненные их действия против нас могут иметь место только при войне с Турцией, но и тут горцы, поставленные в иные условия жизни и оскудевши в материальных средствах, не составят для нас грозной си­лы, которая вынудила бы прибегать к каким-нибудь уси­ленным мерам».

Вследствие этого письма и имея в виду, что всякое про­тиводействие намерению горцев переселиться при том край­нем положении, в которое они поставлены действиями на­ших войск, было бы в отношении к ним только излишнею жестокостью, князь Орбелиани разрешил переселение, при­чем, приняв в соображение, что оно может достигнуть значительных размеров, сообщил об этом нашему послу в Константинополь для устранения затруднений, которые Порта могла бы противопоставить переселению.