На другой день, 10 июля, в три часа утра они пусти­лись опять в путь и через четверть часа были уже за пре­делами снегов. Но оттепель и встречающиеся на каждом шагу скалы и пропасти, которые надобно было обходить, от­блеск солнечных лучей, отражаемых снегом, — все это де­лало восхождение для академиков весьма затруднительным на возвышении 10 000 футов и даже совершенно невозмож­ным. Оставалось им еще, по их расчету, 1400 футов до са­мой вершины. Тут они принуждены были остановиться и думать о возвращении, которое было едва ли не труднее самого восхождения. Однако г-н Ленц, в сопровождении двух черкесов и одного казака, домогался еще достичь до самого верха и отправился было в путь, но, пройдя до­вольное пространство и не доходя до последней вершины, как полагает, на 600 футов, он должен был также отказать­ся от дальнейшего восхождения.

Между тем как академики, пораженные такою неуда­чей, должны были возвращаться, один из черкесов, кабар­динец, по прозванию Киллар, отправясь отдельно от про­чих, в одиннадцать часов утра очутился на самой вершине Эльбруса. Генерал Емануель, наблюдая из лагеря в зри­тельную трубу, первый усмотрел Киллара, стоявшего на верху Эльбруса, и все окружающие его поспешили удосто­вериться в том своими глазами. Пушечные выстрелы воз­вестили о том всему лагерю. В то время, как г-н Асиц, не имея сил идти далее, отдыхал от усталости, Киллар уже успел возвратиться с верха горы и прибыл в лагерь целым часом прежде гг. академиков. Генерал наградил его по на­значению, дав еще сверх того тонкого сукна на черкеску, и за обедом первый бокал шампанского был выпит за его здоровье.

11-е число было посвящено отдохновению, а 12-го числа Емануель выступил из лагеря, взяв направление по Куба­ни. Посетив водопад Туслук-Шант и оставив потом долину Харбаз, ученая экспедиция приняла направление по доли­не Бермашук, осматривала реку Кизел-Кол, где найдены минеральные кислые и железные источники; оттуда, через долину Ешкакон, от подошвы горы Пигун, она продол­жала путь к северо-западу, мимо цепи скал, называемых горцами Эльмурза. От горы Колегок экспедиция спустилась в долину Хумары, небольшой речки, впадающей в Кубань, которая и была предметом путешествия, потому что воды Кубани от тающих снегов увеличились до того, что невоз­можно было перейти вброд.

Развалины церквей и гробниц, некоторые камни с рим­скими трестами, другие, не столь древние, с надписями арабскими, наполняющие эту долину, свидетельствуют, что некогда эти места были обитаемы. На противополож­ном берегу Кубани видны были развалины церкви, постро­енной на утесистой скале. Прошед еще по течению Кубани вниз от Очкор-горы, отряд поворотил 18 июля по направ­лению к Кисловодску, следуя уже по военной Линии, где начальник области успел сделать ей надлежащее обозре­ние, а 21 июля экспедиция возвратилась благополучно в Пятигорск.

Говорить здесь об ученых результатах этой экспедиции было бы излишним; любителям отечественного просвеще­ния они уже известны. Достаточно будет сказать, что ака­демики успели воспользоваться вполне каждым случаем и обстоятельством для обогащения науки. В геогностических своих наблюдениях они собрали все, что Кавказ на равни­нах своих, от Новочеркасска до подошвы гор, и в самых го­рах заключает замечательного и любопытного. Определив качество почвы Кавказа в различных его направлениях и высотах, они с надлежащей точностью разобрали состав и породы масс, составляющих горы Кавказские. Не исчис­ляя здесь найденных ими различных произведений царства ископаемых, упомянем только, что вблизи Эльбруса они нашли в большом количестве свинцовые руды отличного качества и каменный уголь, лежащий пластами на значи­тельном расстоянии. Богатство флоры Кавказа по разно­родности и положению почвы, разнообразное и во многих отношениях примечательное изобилие предметов царства растительного и животного, доставили гг. Мейеру и Менетрие многие приобретения для ботаники и зоологии. Посред­ственность инструментов для произведения магнитных на­блюдений заставила гг. Купфера и Ленца оставить разыс­кания об определении наклонения и уклонения магнитной стрелки и ограничиться определением только сущности магнитных сил земных. Труд их в этом отношении увенчен был таким успехом, что их исследованиями наука по этой части усовершенствовалась. В дополнение к сим разыс­каниям они собрали наблюдения о правильных и непра­вильных изменениях, испытываемых магнитною иглою в ее горизонтальном положении. Наконец, собрав наблюде­ния над температурою источников Кавказа, они также из­мерили многие высоты этого края и, между прочим, опре­делили :