невзирая на сильное и отчаянное сопротивление в их весь­ма крепкой позиции, истреблено 22 аула, в том числе аул самого Казылбека, почитавшийся дотоле по твердому сво­ему местоположению неприступным. К вечеру возвратились к вагенбургу. С нашей стороны потери были: убитыми нижних чинов — 4; ранеными: обер-офицер — 1; рядо­вых — 28; лошадей убито 28, ранено 39; потери неприяте­ля валики, и сам Казылбеков тяжело ранен.

5-го числа, выступив обратно, все войска вечером пере­правились у Екатеринодара через Кубань, чем и кончилась эта экспедиция.

Поражение, нанесенное шапсугам, достаточно наказы­вало их за учиненные ими грабежи и разбой: семейства их и скот угнаны в горы; истребление аулов со всем им при­надлежащим хлебом и сеном было должным возмездием за хищничество. Но при этом случае генерал Емануель удосто­верился, что из всех горских народов шапсуги суть самые отчаянные, самые воинственные, отличные наездники и имеют большую природную сметливость в военном деле.

Вслед за сим областной начальник начал заботиться о приготовлениях всего нужного для предстоящих экспеди­ций под личным предводительством графа Паскевича-Эриванского. Между тем для участия в предполагаемом подхо­де назначены были 14-я и 20-я пехотные дивизии, с тем что дальнейшее их пребывание на Линии, смотря по ходу действий, будет зависеть от представления фельдмаршала. Сверх того Емануель занялся формированием из азиатов, живущих в области, ополчения для взаимного действия против горцев.

Но появление в июле этого года холеры, и сильное сви­репствование этой эпидемии на левом фланге, распростра­нившееся и на расположенные там войска, заставило глав­нокомандующего изменить предначертанный план военных действий, и ограничиться на этот год одним только дви­жением на правом фланге Линии. Это обстоятельство было причиною, что встречено затруднение в составлении опол­чения (чего прежде не предполагали) из покорных нам гор­цев для совместного с нами действия. Из них явилось толь­ко четыреста человек из трех племен: Тахтамышского, от ногайцев Кавказской области и закубанских ногайцев.

Эта экспедиция под личным предводительством фельд­маршала графа Паскевича-Эриванекого, начавшаяся в октября и окончившаяся 3 ноября, потрясла могущество шапсугов и обуздала непокорность абазехов: сии послед­ние долго колебались в выборе действий и склонились бы­ло) уже к миру, но разногласия в совещаниях остановили их намерение. Плодом мер, принятых фельдмаршалом еше при приготовлении экспедиции за Кубань, было то, что не­которые важнейшие старшины закубанские явились оттуда с покорностью. Сначала прибыли известные наездники Убых и Бесленей Аббаты, а пример их вскоре увлек и Джембулата Айтекова, бывшего в то время одним из са­мых отважных наездников за Кубанью, весьма часто пред­водительствовавшего партиями хищников, вторгшихся в наши пределы. Джембулат явился в Усть-Лабу пред нача­лом экспедиции, принес покорность и был тогда нам по­лезен.

В воздаяние за отличные заслуги генерала от кавале­рии Емануеля, оказанные в 1830 году, государь император всемилостивейше пожаловал ему в вечное и потомственное владение 5000 десятин земли в Кавказской области.

Глава VI

Взгляд на внутреннее управление Кавказской области с 1826-го по 1831 год

Но удалимся на минуту от военных бурь и смут и прежде, нежели приступим к описанию последних событий, которые навсегда лишили отечество служения маститого воина, закаленного в битвах, бросим быстрый взгляд на внутреннее управление Емануелем Кавказского края.

Ревизия, произведенная в 1821 году сенаторами Герме­сом и Мертвым, обнаружила значительные упущения в присутственных местах по множеству накопленных нере­шенных дел. Главнокомандующий в Грузии и предместник Емануеля, князь Горчаков, почитал нужным составить комиссию для приведения дел в порядок, но когда Еману­ель приехал, эта комиссия еще не существовала, а дела находились почти в том же положении.