В 1848 году генерал-майор Ковалевский также совер­шил набег на это урочище; набег был удачен, и потеря незначительна. Абадзехи удивлялись счастливому исходу этого дела и говорили, что, верно, Ковалевский есть шейх (святой), что он так счастливо вышел из этого дела.

Тлебш был богом железа и оружия. Абадзехи и шапсу­ги доныне клянутся этим богом. Когда черкес ранен, то в сакле его к потолку подвешивается железная полоса и каждый, посещающий раненого, должен ударить молотком в эту полосу, — этим средством отклоняются злые духи, заклинается бог войны и унимается жар в ране черкеса. Каждая речка имеет свою богиню (гуаша). Абадзехи кля­нутся богом Тлебш и богом Ахыхне, значения последнего бога и его атрибутов сами абадзехи не знают.

Кроме богов (тха) и богинь (гуаша), абадзехи и шапсу­ги верят в ведьм и чародеев (удды). Удд может быть мужчиной или женщиной. Он в сношении со злыми духа­ми и может наслать болезнь и несчастье на человека. В земле шапсугов есть курган Сабер-оагиха, где будто бы удды обоих полов собираются по ночам и отдают отчет духам в своих действиях. Чтобы снять болезнь, насланную ведьмой, призывают знахаря (цепь-фе), который излечит болезнь не прежде, чем как отыщет ведьму и очищением снимет с нее свойства быть ведьмой и насылать болезни людям. Но вот затруднения: как отыскать эту удду? Общее мнение укажет на какую-нибудь бедную старуху, и ее допрашивают. Разумеется, старуха отказывается. Те сажа­ют раздетую между разложенными близко один от другого двумя или тремя кострами и парят у огня пока не созна­ется, что она удда. Когда огонь допечет, старуха во всем сознается, тогда знахарь (цепь-фе) очищает ведьму следу­ющим образом: он убивает собаку или волка, вынимает из него утробу и, натянув ее на ветку терновника, насиль­но вводит в рот мнимой ведьме, и несмотря на крик жерт­вы от боли, трением и волчьей утробой прочищает ей горло. Тогда ведьма считается очищенною, она перестает быть уддой и лишается силы вредить людям. После этого боль­ной должен непременно выздороветь. Могуществом веры это иногда и сбывается.

Несмотря на верования в духов и в удды черкесы не Боятся видений и духов, и когда дело идет, чтобы отпра­виться на воровство и хищничество, то никакая темнота, никакие удды не удерживают удальцов. Магометанство еще не так сильно распространено у абадзехов и шапсугов, чтобы уничтожить совсем эти старые остатки язычества. Черкес как южный человек верит пламенно и страстно, из самолюбия готов на самые фанатические пожертвования для веры, но если ему не напоминать о вере и не дразнить его задушевных религиозных понятий, то он делается довольно равнодушным, а нередко даже и скептиком. Луч­шее средство против религиозного фанатизма в руках за­воевателя есть религиозный индифферентизм. Но, приняв на себя эту роль, нужно быть логическим и последователь­ным в своих действиях, что и исполняется нами.

Конечно, доселе мы не сделали прозелитов, но, по крайней мере, сколько можно было парализовали между

мирными народами вредные для нас проявления религиоз­ной ненависти.

Язык. На всем пространстве от Малой Кабарды до Черного моря господствует язык черкесский (адыге). Он разделяется на три наречия, удобопонятные один для дру­гого: 1) кабардинское, 2) бесленеевское, 3) общее адыгское.

У убыхов в простонародьи есть еще свой язык, он день ото дня изчезает. Абазинцы и ногайцы закубанские, кроме своего языка, говорят все черкесским языком. По мнению знатоков, адыгский язык очень богат, выразителен и заме­чателен по грамматическому устройству. Ныне абадзехский уроженец Омар Берсеев трудится, чтобы сделать этот язык доступным для письма и издать грамматику. Араб­ский алфавит добавляет несколькими буквами, необходи­мыми, чтобы выразить звуки черкесского языка, и теперь можно писать по-черкесски.