От чеченцев, ингушцев и карабулаков российские гра­ницы и препровождаемые из Моздока в Грузию и оттоль обратно наши транспорты претерпевают грабежами, убийст­вом и увлечением в плен людей не менее как и от кабар­динцев, в чем бывают всегда участниками и сии, из числа бежавших по каким ни есть преступлениям, сделанным в Кабарде, в абреки.

Чеченцев, по собственному моему испытанию, считает­ся до 12 тысяч домов, однако ж они живут неподвижно деревнями и состроенными прочным образом саклями всег­да на одном месте. Имеют к охранению себя весьма крепки­ми местами; хлебопашеством, сенокосными и пастбищны­ми местами большею частию пользуются по левой стороне речки Сунжи. Карабулаков всего семь деревень, также еди­номестного пребывания. Ингушцев, определительно нельзя сказать сколько, только их гораздо больше и также водво­рены неподвижно.

Вот новые причины, возбуждающие запереть речку Сунжу, чтобы остановить вредный закон магометанский, еже­дневно между сим народом и осетинцами распространя­ющийся, отвратить злодейства, столь много от них на­носимые, и иметь пользу.

Великая и вечной памяти достойная государыня импе­ратрица Екатерина Вторая повелела учредить одну комис­сию, именуемую осетинскою. Начальник оной был архие­рей Моздокский. Обязанность сей комиссии была научить христианскому закону осетинцев, ингушцев и карабула­ков; туда посланы были несколько попов грузинских и монахов, которые немалое число окрестили оных и уже зачали было строить церкви, как вдруг воспрепятствовали тому обстоятельства: один из проповедников умер, другой был убит. Покойная государыня скончалась, архиерей Моз­докский по воле императора Павла, был отослан в другое место. Комиссия остановилась, и осетинцы остались идоло­поклонники по-прежнему.

По всему видно, что сии проповедники слова Божия не имели никакого старания ко внушению о пользе и важ­ности религии христианскою закона. Но единственно толь­ко имели в виду тот предмет, дабы умножить число окре­стившихся и раздавать им рубашки и кресты. Ныне есть много осетинцев и ингушей: чтобы получить рубашку, кре­стили себя два раза.

Дабы достигнуть до сего важного предмета и получить от сего народа ощутительную пользу, надобно столь важ­ную должность поверить таким людям, которые имели жизнь и поведение, сходные с точными правилами их на­значения. Здесь нужно употребить людей, которые научи­лись и изготовлены жить между идолаторов. Изготовить та­ких идолаторов к понятию о законе и образе жизни, пове­дении без всяких пороков и пристрастия, чтобы за иными не было примечено никакой слабости имеющих гибкость принаравливаться во всяких предприятиях и ко всяким обычаям; выбрать их между множеством других, и толь­ко тех, которые не имеют никакой воли; без жен, без де­тей, без родни — даже чтобы не могла их остановить и от­править от своей должности самая страшная и поносная смерть, чтобы они по своему состоянию не могли иметь ничего собственного. Надобно все сии достоинства редкие, но нужные, сыскать, чтобы переделать дикий народ из неприятелей в приятели. Чтобы сии люди решились про­должать жизнь свою в лесах, на горах, среди снега и льда, и всякий труд казался бы им натуральною, естественною необходимостью. Нужно, чтобы люди сии были не только для христианского закона учители, но учили бы их всем художным ремеслам, как-то: столярному, камнесечению, сереброделию, часовому, кузнечному, слесарному и медно­му, домостроительству, изобретению всяких металлов и всем способностям, нужным к общей жизни, ибо по всем сведениям, до нас дошедшим, известно, что в сих горах уже с некоторого времени открыты разных родов руды, как то: железо, медь и свинец. И так как мы имеем мало ху­дожников на Линии, а сей горский народ не имеет доволь­но земли, чтобы мог обрабатывать оную круглый год, то, научившись всем тем художествам, имели бы они надоб­ность часто приезжать к нам работать свои изделия.