После экспедиции 1830 года под предводительством са­мого фельдмаршала и вскоре после того последовавшего отъезда его из Кавказского края горцы, которые страши­лись одного имени его, возмечтали еще более о своей мни­мой непобедимости, воображая, что тот полководец, кото­рый завоевал Персию и азиатскую Турцию, должен был отказаться от покорения их. И эта нелепая мысль, льстя их надменности, воспламенила до невероятности их дер­зость и надежду на сохранение независимости. При таких обстоятельствах новые возмутительные действия лжепророка Кази-муллы, впервые явившегося в начале 1830 года, не могли не произвести сильного влияния; вспыхнул общий мятеж в Дагестане, а потом постепенно распространился и на соседние горские племена. Не забудем еще присовоку­пить, что в это самое время начал притекать к черкесам всякий сброд выходцев, беглецов, европейских бродяг и вольнодумцев, питавших ненависть к России за то, что она славна, могущественна и верна своим государям; и эти по­терянные люди, помет человечества, были принимаемы гор­скими народами с уважением и почестями и наставляли их европейскому образу вести войну. Если не так, то каким бы образом досталась горцам, например, то знамя с фран­цузскою надписью, которое, как ниже увидим, было у них отбито в ошибке 6 июня?

Из того, что мы изложили выше, можно видеть начало, средства и цель чрезвычайного волнения, обнаружившегося в этом году повсюду в горах. Но для лучшего уразумения военных происшествий предлагаем читателю подлинный журнал самого генерала Емануеля излагающий весь ход военных событий с 6 мая по 16 августа.

ЖУРНАЛ

генерала от кавалерии Емануеля

военным происшествиям на Кавказской линии,

в Черномории и Астрахани в 1831 году

…7 мая. В абазехских владениях составились два зна­чительных сборища горцев: одно при Белой Речке, а дру­гое — за оною, е намерением напасть на ногайские аулы, или ворваться в границы наши.

8 мая. По донесению лазутчиков, сборище при Белой Речке было уже на пути к нашим границам, но прибытие к нему шапсугското князя Закова и абазехских старшин Хотоно-Дока, Адоли-Хляша и Хотоко-Пшемаха изменило на время их намерения, они остановились, причем князь Заков всеми мерами старался склонить всех горских вла­дельцев к спокойствию и союзу с Россиею.

10 мая. По донесениям лазутчиков, абазехи, желая не­пременно открыть против нас неприязненные действия, на­мерены присоединить к себе темиргоевцев, бесленеевцев и другие покорные нам народы и принудить их к общему восстанию в случае несогласия даже силою оружия. Они положили на совещаниях своих, чтобы, составив как можно значительное сборище на реке Белой, двинуться к реке Урупу с достаточным продовольствием, где и начать с на­ми переговоры; в случае, если мы отвергаем условия, на коих они желают завести мирные сношения, они объявят нам вечную вражду и будут делать беспрестанные набеги на наши границы.

Несколько сот мирных конновооруженных ногайцев бы­ли посланы посему к Калажскому укреплению и к реке Урупу. Сверх того был составлен отряд из пехоты, кавале­рии и артиллерии в укрепления Св. Георгия, и из ногай­цев — резервы в их аулах для защиты оных.

14 мая. На реке Пших составилось также многочислен­ное собрание горцев, в коем, кроме прочих, участвовали мирные, живущие близ Кислых Минеральных Вод и около крепости Анапа, равным образом на реке Гупс, где сбори­ще состояло из абазехов, кабардинцев и других неприязнен­ных народов.